«Знакомство с толмачевцами поименно. Их внутренняя близость и совершенная дружба очень верная»

Понемножку я знакомилась с толмачевцами, и узнавала даже их имена. Первого заметила я почтенного красивого старика у свечного ящика, он всегда очень вежливо и внимательно отвечал на все вопросы, а свечу подавал с поклоном. Он очень усердно молился и подпевал певчим довольно приятным голосом. Это был Иван Петрович. В хору одной из первых я заметила сестру милосердия в белой косынке с очень красивыми синими глазами на бледном лице. Это была Варвара Николаевна.

Заметила я барышню с очень нежным высоким голоском. Мне казалось всегда, что она читает очень неуверенно, точно боится ошибиться. Это была Лизочка. Матушку, жену Батюшки я тоже довольно скоро заметила, хотя я и не знала, что это матушка. Конечно, не могла пройти незамеченной и Лидия Григорьевна, входившая в алтарь и носившая апостольник. Я побаивалась ее сначала, она казалась мне сердитой, и поэтому я была очень удивлена, когда она заговорила со мной очень ласково и совсем не сердитым тоном.

Из постоянных богомольцев заметила я одну молодую девушку в длинной бархатной шубке и такой же шапочке, гладко причесанную, так что ни одного волоска не выбивалось из-под шапки. Стояла она всегда с закрытыми глазами и, видиимо, очень усердно молилась. Я тогда все изумлялась на ее невероятно гладкую прическу. Это была Наташа Казанская.

Зоя Николаевна так вспоминает о толмачевцах.


«Из людей я сначала разглядела Екатерину Васильевну, хотя долго путала ее с Ольгой Николаевной, и двух девочек, которые впоследствии оказались Верочками. Все три, Веры и Екатерина Васильевна, стояли около меня в арке, и мне удивительно тепло и легко было молиться около них. Вообще мне люди мешают. Я стараюсь стать так, чтобы около меня никого не было, чтобы не только не задевали при поклонах, но, чтобы и не чувствовалась близость. А они не только не мешали, а наоборот помогали. И я ужасно огорчилась, когда Верочки ушли от меня. Попробовала перейти и стать рядом с ними, но они демонстративно удрали. Из певчих я чутьем угадала матушку и Галю.

Разговаривать со мной никто не хотел. Обычно, если придешь несколько раз в новую церковь, непременно постоянные посетительницы ее заговорят с тобой перед службой или после позже нее. А здесь — никто. Я попробовала спросить что-то крайне нужное, но Мария Николаевна так неприветливо мне ответила, что я уже не смела больше ни к кому подойти.

Лидия Григорьевна очень заботилась об нас, спрашивала, есть ли у нас деньги на трамвай, звала ночевать. Я один раз пошла, мне не столько ночевать хотелось, сколько сблизиться с ней. Но, приведя меня к себе, она заявила, что хочет спать, сделала мне сквозь сон несколько наставлений и захрапела.

Временами мне казалось, что здесь какой-то свой семейно-замкнутый кружок, который недоверчиво смотрит на всякого вновь прибывавшего и готов скорей вытолкнуть, чем принять в свою среду, а временами Толмачи напоминали мне католический монастырь, где запрещены разговоры. Чувствовалась-ка кая-то внутренняя близость, несмотря на молчание и вспоминались слова Гюисманса: "В сущности, не делает ли такая безусловная сдержанность более совершенной нашу дружбу, она стушевывается в вечной дали, остается таинственной, неудовлетворенной, более верной"…

Впоследствии Галя иногда доходила со мной от церкви до Болотной площади, и мы вместе ждали трамвая. Я с наслаждением слушала ее чудный голосок, прямо влюблена была в ее манеру не выговаривать какой-то буквы. Только этим у нас и кончалось. Нельзя сказать, чтобы разговор наш был бессодержательным, нет, но какой-товсе-таки, общий, не открывающий человека. Вот мои первые впечатления о Толмачевцах…»



Поделиться:

Вера Владимировна Бородич

Vera Borodich tРодилась она в 1905 году в Москве в семье служащего. Училась в гимназии, окончила среднюю школу, Ленинградский государственный университет (факультет языкознания), аспирантуру. Вера Владимировна Бородич стала видным специалистом по славянским языкам.

Вот как вспоминает сама Вера Владимировна о том, как она стала прихожанкой Толмачевского храма:  

«Двенадцати лет стала я интересоваться религией, ходить в церковь, читать Евангелие. С шестнадцати лет ходила в храм Христа Спасителя, познакомилась с отцом Александром Хотовицким* и стала его духовной дочерью. После его ареста в 1922 году я осталась без духовного руководства, охладела к религии, однако ненадолго.

Подробнее...

Оглавление