"Воспоминания матушки о жизни Батюшки в лагере"

Вот что пишет матушка об этом периоде в жизни Батюшки, о котором он рассказал ей при свидании: «Первое время по приезде на Вишеру Батюшка был определен на «общие работы», т. е. на тяжелые физические. Сначала приходилось в 40 градусный мороз копать землю, которая едва поддавалась только лому, затем пилить бревна, потом выгребать из-под лесопильной машины опилки, а для этого то и дело нагибаться к полу. И эта последняя работа настолько утомляла Батюшку, что однажды он в изнеможении упал на опилки и уже не мог сам подняться. Его отправили в больницу, где он проболел более двух недель. Едва только выписали Батюшку из больницы, как он должен был идти в командировку в Булатово, за 54 км от Вишеры, а силы его еще не восстановились после болезни.

Начальство, отправляя работать заключенных, обещало, что они пойдут с отдыхом, проходя лишь по 17 километров в день, но на деле вышло иное. Им пришлось сделать этот тяжелый переход в продолжение одних суток. Была еще зима, и можно себе представить, что они, бедные испытали, идя так долго по глубокому снегу в лесу. Один человек, шедший рядом с Батюшкой вдруг воскликнул: «Илья Николаевич, я раньше так любил лес, а теперь я говорю «проклятый лес», и погрозился кулаком. Под конец пути Батюшка совершенно обессиленный, падал на снег через каждые пять шагов, других же тащили под руки конвоиры. Наконец, поздно ночью доплелись до Булатова. Для ночлега отвели пустую нетопленную избу с выбитыми стеклами. Лег Батюшка на пол, и нечего ему было подложить под голову, нашелся только какой-то сломанный ящик. Ныло все тело, и холод сковывал члены. Какой же сон мог быть у него. Пришло утро. Погнали их пилить хвойный лес. Батюшка не знал, как и взяться за пилку, никогда он не был на такой работе. Снег в лесу был по грудь, и прежде чем начать пилить деревья, надо было его притоптать. Батюшка попробовал сказать начальнику, что он не может выполнять такую работу, прося дать ему канцелярскую. В ответ на это, тот стал говорить ему язвительно: «Ты опять фелонишь (увиливаешь). Я тебя еще на Усолье заметил. Ты и там все от работы отлынивал. Какой грамотный нашелся!» А Батюшка на Усолье никогда не был, только мимо проходил. И пришлось ему покориться, начал он вместе с другими валить лес. И катал он бревна до тех пор, пока не сломалась палка. Тут снова на него посыпались ругательства и клевета. Несколько дней, продолжался этот непосильный труд, причем и ночью не было отдыха. Ночевали все в той же избе, топили жарко печку и сушили около нее свою мокрую от снега одежду.

Поднимались такие испарения, что бедный Батюшка, лежавший на палатях, буквально задыхался и не мог спать. Он выходил на воздух, на мороз, смотрел на небо, усеянное чистыми звездами, вспоминал далекую Москву, вспоминал, что скоро наступит Страстная неделя, и молился, потом опять возвращался в зловонную избу и засыпал тяжелым сном. Вдруг однажды, на одиннадцатый день приехал новый начальник, нашел, что отчетность запущена, при утренней перекличке, подозвал к себе Батюшку: «Эй, очкастый? Очкастый, поди сюда! Грамотный ты? Арифметику знаешь?» — «Знаю». — «Иди помогать табельщику». Батюшку засадили за канцелярскую работу. На Страстной неделе приехало новое начальство и велено было написать полный отчет о проделанной работе. Это было очень трудно сделать, так как учета до сих пор не велось, грамотных людей было мало. Начальник сам взялся за это дело, но у него ничего не вышло, тогда он велел писать этот отчет Батюшке. Батюшка просидел весь день и всю ночь. Это была Великая Пятница. Всю ночь на Великую Субботу писал Батюшка, а приехавший начальник храпел рядом в этой же избе. И вспоминал Батюшка свой родной храм, стоящую посреди его св. Плащаницу и то, что мы его родные, его присные молились вокруг лежащего во гробе Спасителя и пели над ним погребальные песни. Только к утру отчет этот был окончен. Батюшка положил его на столе около спящего начальника, а сам где-то прикорнул, крепко измученный. Двадцать пять дней проработал Батюшка конторщиком. 26-го апреля командированные вернулись в лагерь, кажется, водным путем. «Затем три дня, — писал нам Батюшка, — мы грузили доски на баржу». После он рассказывал своему сыну Сергею и матушке, какая это была тяжелая работа.

Был дан очень большой урок, причем носили тяжелые доски вдвоем, кладя на плечи по две доски. Чтобы выполнить урок, работать приходилось очень быстро, почти бегом взбираться на бугор и снова сбегать вниз. Работая непрерывно весь день с 7-ми часов утра, заключенные выполнили урок только поздно вечером. Батюшка да и все другие были настолько измучены, что трудно было уснуть. На плечах образовались живые раны. Второй день прошел в таких же непосильных трудах и страданиях, а так как все были усталые, то работу кончили еще позже, чем накануне. Вторую ночь Батюшка не сомкнул глаз от боли: на плечах была содрана кожа, раны кровоточили, а рано утром надо было опять идти на работу. На этот раз заключенные сговорились носить только по одной доске. Зато к одиннадцати часам вечера было выполнено только 75% урока. Пришло начальство и стало приказывать докончить урок, а они сели на пенечки и целый час спорили и торговались. Однако, пришлось уступать и доканчивать недоделанное ночью. Только в три часа ночи кончили урок, а в пять надо было снова вставать на ту же работу. У Батюшки в эту ночь были необычайно тяжелые переживания. Ему казалось, что Бог его забыл, оставил, и в глубокой тоске он говорил: «Господи! Пресвятая Богородица! святитель Николай! Я всегда Вам молился и Вы мне помогали, а теперь вы видите, что я совсем изнемог, что я готов умереть на этой непосильной работе, и вы меня забыли. Ну что же? Я больше не буду просить вас ни о чем, не буду больше молиться… Лег Батюшка на свою нару, но спать не мог от сильной боли во всем теле, и горько заплакал. Но к утру, вдруг душа снова замолилась, смягчилось его сердце, и снова явилась обычная преданность и вера в Промысел Божий. «Нет, Господи, — шептал он, — в моих страданиях я никогда не перестану молиться и верить Тебе».



Поделиться:

Вера Владимировна Бородич

Vera Borodich tРодилась она в 1905 году в Москве в семье служащего. Училась в гимназии, окончила среднюю школу, Ленинградский государственный университет (факультет языкознания), аспирантуру. Вера Владимировна Бородич стала видным специалистом по славянским языкам.

Вот как вспоминает сама Вера Владимировна о том, как она стала прихожанкой Толмачевского храма:  

«Двенадцати лет стала я интересоваться религией, ходить в церковь, читать Евангелие. С шестнадцати лет ходила в храм Христа Спасителя, познакомилась с отцом Александром Хотовицким* и стала его духовной дочерью. После его ареста в 1922 году я осталась без духовного руководства, охладела к религии, однако ненадолго.

Подробнее...

Оглавление